Когда после длительного, проникновенного
наблюдения и исследования это удается, тогда артист получает хороший творческий
материал.
Но бывает так, что внутренняя жизнь
наблюдаемого человека не поддается нашему сознанию, а доступна лишь интуиции. В
этом случае приходится проникать в глубокие тайники чужих душ и там искать
материал для творчества с помощью, так сказать, щупальцев собственного чувства.
В этом процессе мы имеем дело с самым
тончайшим вниманием и наблюдательностью подсознательного происхождения. Обычное
наше внимание недостаточно проникновенно для совершения процесса искания
материала в чужих, живых человеческих душах.
Если
бы я стал уверять вас в том, что наша актерская психотехника достаточно
разработана для такого процесса, я сказал бы неправду, и такой обман не принес
бы практической пользы делу.
В
этом сложнейшем процессе искания тончайшего эмоционального творческого
материала, не поддающегося нашему сознанию, нам остается положиться лишь на
свою житейскую мудрость, на человеческий опыт, на чуткость, на интуицию. Будем
ждать, чтобы наука помогла нам найти практически приемлемые подходы к чужой
душе; будем учиться разбираться в логике, в последовательности ее чувств, в
психологии, в характерологии. Быть может, это поможет нам выработать приемы
искания подсознательного творческого материала не только во внешней жизни, нас
окружающей, но и во внутренней жизни людей.
VI.
ОСВОБОЖДЕНИЕ МЫШЦ
Вот что случилось:
Войдя в класс, Аркадии Николаевич вызвал на сцену Малолеткову,
Вьюнцова и меня и велел повторить этюд сжигания денег. Мы начали играть.
Вначале, в первой
части, все шло хорошо. Но, подходя к трагическому месту, я почувствовал, что во
мне что-то заколебалось, потом захлопнулось, зажалось... там... здесь... Я
озлился. «Не уступлю!» — решил я и, чтобы помочь себе извне, со всей силой
нажал на какой-то предмет, оказавшийся стеклянной пепельницей. Но чем больше я
напирал на нее, тем крепче сжимались мои душевные клапаны. И, наоборот, чем
больше сжимались клапаны, тем сильнее я напирал на пепельницу. Вдруг что-то
хрустнуло, сломалось. Одновременно я почувствовал сильную колющую боль; теплая
жидкость смочила мне руку. Лежавший на столе лист белой бумаги окрасился
красным. Манжеты были красные. Кровь фонтаном лилась из руки.