…………………19……г.
Сегодня Аркадий Николаевич говорил:
— У сценических задач очень
много разновидностей. Но не все из них нужны и полезны нам; многие вредны.
Поэтому важно, чтоб артисты умели разбираться в самом качестве задач, чтоб они
избегали ненужных, находили и фиксировали нужные.
— По каким же признакам можно
распознавать их? — хотел я понять.
— Под словом «нужные задачи»
я подразумеваю:
1. Прежде всего
задачи по нашу, актерскую сторону рампы, а не по ту ее сторону, где зрители.
Иначе говоря, задачи, относящиеся к пьесе, направленные к партнерам,
исполнителям других ролей, а не к смотрящим зрителям партера.
2. Задачи самого
артиста-человека, аналогичные с задачами роли.
3. Творческие и
художественные задачи, то есть те, которые способствуют выполнению основной
цели искусства: созданию «жизни человеческого духа роли» и ее художественной
передачи.
4. Подлинные,
живые, активные, человеческие задачи, двигающие роль вперед, а не актерские,
условные, мертвые, не имеющие отношения к изображаемому лицу, а вводимые ради
забавы зрителей.
5. Задачи,
которым могут поверить сам артист, партнеры и смотрящий зритель.
6. Увлекательные,
волнующие задачи, которые способны возбудить процесс подлинного переживания.
7. Меткие задачи,
то есть типичные для исполняемой роли; не приблизительно, а совершенно
определенно связанные с самой сутью драматического произведения.
8. Содержательные задачи, отвечающие внутренней сути
роли, а не мелкие, идущие по поверхности пьесы.
Мне
остается только предостеречь вас от очень распространенных в нашем деле и
наиболее опасных, механических, моторных, актерских задач, которые прямым путем
ведут к ремеслу.
— Таким образом,—
резюмировал я,— вы признаете внешние и
внутренние задачи, то есть физические и психологические?
— И элементарно
психологические,— добавил Торцов.
— Это что за задачи? — не понимал я.
— Представьте себе, что вы входите в комнату,
здороваетесь, пожимаете руку, киваете головой и приветствуете меня. Это
привычная, механическая задача. Психология тут ни при чем.
— Как! Значит, на сцене нельзя здороваться? — удивился Вьюнцов.
Аркадий Николаевич поспешил его успокоить:
— Здороваться можно, а вот механически любить,
страдать, ненавидеть и выполнять живые, человеческие задачи моторным способом,
без всякого переживания, как вы это любите делать, нельзя.