Сейчас мы говорим о первом шаге в профессию, каждый
последующий должен быть путем в незнаемое (слова В. Маяковского), будущая удача
постепенно зреет в сердце художника. Тогда не страшны сегодняшние пустые
зрительные залы, ироничные взгляды недоброжелателей и завистников, ядовитые
стрелы критиков.
Если какое-либо решение родилось изнутри замысла, если
оно наиболее точно соответствует стремлениям режиссера, то не нужно думать о
том, что это уже было где-то. Решает необходимость, нужность приема, а не его
генеалогическое происхождение.
Что считать штампом? Когда в наших театрах в 20 — 30-х
годах ставили пьесы из американской жизни, то всем надоел штамп, повторяющийся
из спектакля в спектакль: какой-нибудь бизнесмен обяза-
20
тельно положит ноги на стол. Штамп! Когда же многие из
нас побывали в США, то увидели бесчисленное количество "ног на столе"
— это быт, привычка, имеющая определенные обоснования: ноги отдыхают, отток
крови помогает снять усталость. Значит, это не штамп, а образ жизни!
Часто слышу цитируемую реплику Михаила Михайловича
Тарханова: "Я лучше актер, чем Ванька (Иван Михайлович Москвин, народный
артист СССР, родной брат Тарханова): у него триста штампов, а у меня
восемьсот!" К сожалению, многие не понимали, что Тарханов говорил о
количестве жизненных наблюдений, питающих его творчество, накопленных за годы
странствий по провинциальной театральной России. Опыт — а не штампы.
Гениальная "Турандот" стала родоначальницей
бесчисленного количества штампов: одевание актеров на сцене, просцениумные
интермедии и т. д. и т. п. Появился этакий "вахтанговский штамп":
даже в блестящем спектакле "Интервенция" героическая тема была
отодвинута в сторону интермедиями на просцениуме при закрытом занавесе,
имеющими свой сюжет: ограбление бандитами посетителей ресторана. Одесский
колорит всегда обаятелен и притягивает внимание зрителей. И пошли подобные
сцены на просцениуме, обычно развлекательного порядка.
Перестановка оформления сцены самими актерами —
исполнителями ролей в данном спектакле, стало спасительным решением для
режиссера и постановочной части, перестановки становятся частью сценического
действия. И опять же — не всегда. В "Пяти вечерах" в Театре на Малой
Бронной, очень хорошем спектакле, после великолепной по драматическому накалу
сцены главных героев свет наполовину убирается, и актеры, еще не осушив слезы,
уносят стол за кулисы, готовя сцену к следующему эпизоду. Настроение, с таким
трудом и так талантливо найденное актерами, снимается напрочь.