«Оказывается, что я хозяин — совсем не хозяин, она, оказывается, уезжает и объявляет мне продолжение войны.

Поиграем в то, что я не хозяин».

У Салтыкова-Щедрина подробно расписан ритуал игры; оставленное пустое хозяйское место, «как будто брат здесь невидимо с нами сотрапезует...». Смоктуновский определяет общий тон Иудушки в этой сцене

«Все поминки — огромная несправедливость по отношению ко мне».

И мать, и племянницы, и все присутствующие делают вид, что не по­нимают, что происходит, не отдают мне должного, не желают поко­риться и принять нового хозяина. Хотя бы вести себя в его присутствии прилично. Во время душеспасительного разговора о бессмертии души мать заявляет: «Мои сундуки перетаскивают, в Погорелку уезжаю, к сиротам. Будешь, что ли, осматривать?» Смоктуновский выписывает на полях внутренний монолог Иудушки в ответ на этот вопрос:

«По сути, она должна была бы мне сейчас кланяться, а она гляди-ка - нашла

маленькое, но свое княжество.

Ах, маменька, это что же — войну объявили, ну-ну».

На обвинение матери «Улитка давно за мной по твоему приказу сле­дит» пометка:

«Клевета. Энергия неправоты».

Встык стоят два отрицающих друг друга описания реакции: «клеве­та». Но возражаешь на это тем энергичнее, чем больше сознаешь спра­ведливость обвинения. В описаниях состояния Иудушки у Смоктунов­ского часто встречается сдваивание несовместимых противоречащих одно другому состояний, что делает любую его реакцию противоречи­вой, неокончательной, непредсказуемой.

Уже победил, но оказывается не окончательно:

«Победа — обнаружение нового этапа и скрытых сил у нее».

Удар для героя тяжкий, трудно переносимый. По Салтыкову-Щедри­ну «даже Иудушка не нашелся и побледнел». Артист помечает, что Иудушка умеет держать удар, не подавая вида:

«Каждый раз в разговоре с неприятным человеком что-то затаивает: ну, ладно».

Недолгая растерянность от энергичного нападения матери сменя­ется боевой собранностью: в конце концов я остаюсь здесь хозяином. Иудушка Смоктуновского быстро оправляется, и его фразе «А не то по­жили бы, маменька, в Дубровине» дан комментарий:

«Новый раунд завоеван».

Остается одна мелочь — на чьем тарантасе она собирается уезжать: не на моем ли?

«Да, Бог с Вами, поезжайте в своем тарантасе, а ведь только...».

«Ну, так тарантас-то, как же? Вы сами доставите или прислать за ним прикажете?»