Это, разумеется, относится не только к сценическому внима­нию, но и ко всем остальным элементам внутренней техники актера. Недостаточно, если педагог изучил эти требования те­оретически. Необходимо, чтобы он на практике умел отличать актерское исполнение, удовлетворяющее этим требованиям, от такого, которое этим требованиям противоречит.

Единственное средство максимально, насколько это возмож­но, застраховать себя от ошибок в этом отношении — это вы­работать в себе привычку постоянно, всегда и каждый раз сопоставлять выполнение любого упражнения с живой действитель­ностью, с правдой подлинной жизни.

Если вы внимательно следили за тем, как ученик выполняет заданное вами упражнение на внимание, и все же затрудняетесь решить вопрос, был ли он сосредоточен или нет, — вспомните, как проявляется сосредоточенное внимание в действительной жизни, и сопоставьте это с тем, что вы только что видели на сце­не. При этом обяжитесь перед собой крепко-накрепко (зарок себе дайте!) не делать никаких скидок на то, что это, мол, сцена, а не жизнь, и нельзя же, мол, чтобы на сцене все было так же естественно, как в жизни. Не только можно, но и нужно! Боль­ше того, необходимо, чтобы в сценическом поведении актера все было бы так же просто, правдиво и естественно, как в реаль­ной жизни! Поэтому не прощайте ни самому себе, ни своим ученикам ничего приблизительного, ложно-театрального, как бы оно ни казалось вам эффектным и интересным; тогда вы найде­те путь к истинной театральности — живой, естественной, орга­нической, которая рождается не иначе как по законам жизни и природы.

Воспитание сценической свободы

Мы установили, что сосредоточенное внимание, когда оно переходит в увлечение объектом, порождает чувство внутренней свободы, а внутренняя свобода находит свое внешнее выражение в свободе физической. Но беда в том, что процесс внимания сплошь да рядом не может даже начаться, если ему предшествует уже образовавшийся мускульный зажим. Поэтому актер часто вынужден начинать борьбу за свою сценическую свободу не с попытки овладения объектом внимания, а с усилий, направ­ленных на освобождение тела от излишнего напряжения.

Часто бывает, что у актера имеются налицо все необходимые предпосылки внутренней свободы и он все же не может преодо­леть мускульного зажима. Но стоит ему, хотя бы частично, осво­бодить свое тело, как внутренняя свобода тотчас же появляется, а вместе с тем исчезает и последний остаток мускульного на­пряжения.